Как «простаки» встречались с Российским Императором, или Первая иностранная делегация в Ялте.
Собственно, когда история эта начиналась, никто из ее участников, в том числе и пассажир под №5 – некто Сэмюэл Клеменс, чьими словами все происходившее потом и было описано, изначально никак не предполагал этой встречи…
Подготовка к этому американскому круизу «избранных» началась загодя – еще зимой. Большое средиземноморское путешествие с посещением нескольких европейских стран, а также Палестины, должно было проходить на красавце колесном пароходе «Квакер Сити».
Нужно ли говорить, что билеты на комфортабельное судно стоили крайне дорого, и вряд ли такое удовольствие мог себе позволить никому не известный тогда еще американский журналист, если бы не его природная смекалка. Этого журналиста звали Сэм Клеменс, и его неплохо знали, пожалуй, лишь в газете «Альта Калифорния» (в Сан-Франциско). Туда-то он и явился со смелым предложением отправить его в круиз и с обязательством написать за все 5 месяцев пути не менее 50-и очерков «обо всех и обо вся», происходящем как на пароходе, так и в местах «высадки янки-десанта». Главный редактор посчитал эту идею заманчивой и согласился полностью оплатить и будущую работу, и проезд Клеменса. Так находчивый журналист, а в будущем известный писатель Марк Твен, стал пассажиром под №5 парохода «Квакер Сити», вышедшего наконец из Нью-Йоркского порта 8 июня 1867 года.
Нужно ли говорить, что билеты на комфортабельное судно стоили крайне дорого, и вряд ли такое удовольствие мог себе позволить никому не известный тогда еще американский журналист, если бы не его природная смекалка. Этого журналиста звали Сэм Клеменс, и его неплохо знали, пожалуй, лишь в газете «Альта Калифорния» (в Сан-Франциско). Туда-то он и явился со смелым предложением отправить его в круиз и с обязательством написать за все 5 месяцев пути не менее 50-и очерков «обо всех и обо вся», происходящем как на пароходе, так и в местах «высадки янки-десанта». Главный редактор посчитал эту идею заманчивой и согласился полностью оплатить и будущую работу, и проезд Клеменса. Так находчивый журналист, а в будущем известный писатель Марк Твен, стал пассажиром под №5 парохода «Квакер Сити», вышедшего наконец из Нью-Йоркского порта 8 июня 1867 года.
Первыми были Азорские острова. За ними следовали Франция, Италия, Греция, Турция, Российские Крым и Одесса, а потом Палестина, Египет и Бермудские острова. И между прочим, если бы не это путешествие, то, возможно, никто бы так и не узнал никогда о писателе Марке Твене, ведь именно остроумные путевые заметки, регулярно отправляемые из всех портов в Америку, сделали его таким известным. Их сразу оценила и полюбила публика, и даже перепечатали некоторые столичные газеты. А затем, через полтора года, из них сложилась хорошая книжка, ставшая первой у молодого писателя и названная им изначально как «Путь новых паломников» (а только затем – «Простаки за границей», читаемая многими с удовольствием до сих пор).
Нас в первую очередь, и это вполне естественно, заинтересовали бы репортажи С. Клеменса о Крыме… И любопытных американцев тогда тоже интересовал Крым, а именно – легендарный Севастополь в связи с только что закончившейся Восточной (Крымской) войной 1863-66гг. Все эти годы с газетных полос всего мира не сходили репортажи с мест боевых действий, большая часть которых разворачивалась именно здесь. Нужно ли говорить, что и прибывший в севастопольский порт американский пароход стал тогда для севастопольцев целым событием. Еще бы! В Америке в те поры из наших соотечественников мало кто бывал, и на американцев крайне любопытно было посмотреть. Специально посланный губернатором офицер Черноморского флота приветствовал гостей на борту «Квакер Сити», после чего радушно пригласил их чувствовать себя на крымском берегу как у себя дома. Гостям показали город, а вернее то, что от него осталось после долгой и крайне разрушительной для него осады… Он предстал перед гостями израненным, безмолвным, опустевшим, но и величественным в ореоле своего подвига, и трогательным одновременно в своей беззащитности. С большой душевной теплотой писал Марк Твен о Севастополе и, напротив – с иронией о своих «простаках-соотечественниках», ринувшихся в конце экскурсии за так любимыми им сувенирами (всегда и везде хоть что-нибудь на память!): «Квакер Сити» завалили грудами реликвий. Их тащили с Малахова кургана, с Редана, с Инкермана, из Балаклавы – отовсюду. Тащили пушечные ядра, сломанные шомполы, осколки шрапнели – железного лома хватило бы на целый шлюп». По плану после посещения Севастополя корабль должен был идти за углем в Одессу, а оттуда далее – в Константинополь. Но…
В одесском порту на «Квакер Сити» неожиданно явился консул США в Одессе и сообщил, что ему пришла депеша из Крыма о том, что лично император Александр II, находясь в данное время на Южном берегу, на отдыхе, желал бы видеть северо-американских путешественников у себя в гостях…
Фактически это было приглашение от самого российского монарха! Естественно, что все страшно разволновались и бросились «поднимать паруса» с тем, чтобы попасть обратно в Крым – теперь уже в Ялту. Сэмюэл Клеменс при этом получил срочный наказ от всех пассажиров: не есть, не спать, а написать торжественное приветствие Александру II от имени всех участников экспедиции. Хотя изначально для составления адреса был создан даже специальный комитет из шести человек, но, видимо от волнения, никто так и не смог ничего предложить дельного, и пришлось Сэму самому «отдуваться». Это определенно было проверкой его таланта, и он эту проверку с честью выдержал.
Фактически это было приглашение от самого российского монарха! Естественно, что все страшно разволновались и бросились «поднимать паруса» с тем, чтобы попасть обратно в Крым – теперь уже в Ялту. Сэмюэл Клеменс при этом получил срочный наказ от всех пассажиров: не есть, не спать, а написать торжественное приветствие Александру II от имени всех участников экспедиции. Хотя изначально для составления адреса был создан даже специальный комитет из шести человек, но, видимо от волнения, никто так и не смог ничего предложить дельного, и пришлось Сэму самому «отдуваться». Это определенно было проверкой его таланта, и он эту проверку с честью выдержал.
Вот торжественный адрес, одобренный всей группой (хотя и в несколько сокращенном варианте):
Ваше императорское Величество! Мы, горсточка частных граждан Америки, путешествующих единственно ради собственного удовольствия, скромно, как и приличествует людям, не занимающим никакого официального положения, и поэтому ничто не оправдывает нашего появления перед лицом Вашего Величества, кроме желания лично выразить признательность властителю государства, которое по свидетельству доброжелателей и недругов, всегда было верным другом нашего любимого Отечества. Мы не осмелились бы сделать подобного шага, если бы не были уверены, что выраженные нами слова и вызывающие их чувства только слабый отголосок от зеленых холмов Новой Англии до зеленых берегов Тихого океана. Нас немного числом, но наш голос – голос нации в целом. …Америка многим обязана России. Она является должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годы ее великих испытаний
(здесь как автор статьи осмелюсь напомнить то, что, к сожалению, многими сегодня забыто: отмене рабства в Америке во многом содействовала Россия. После того как в 1861г. Александр II официально отменил крепостное право у нас, в 1863г. он отправил военные корабли двух российских флотилий к берегам Северной Америки в знак солидарности Аврааму Линкольну, боровшемуся с рабовладельческим Югом и обратившемуся к России за поддержкой…).
С упованием молим Бога, чтобы эта дружба продолжалась и на будущие времена. Ни на минуту не сомневаемся, что благодарность России и ее государю живет, и будет жить в сердцах американцев. Только безумный может предположить, что Америка когда-либо нарушит верность этой дружбе предумышленно несправедливым словом или поступком. Ялта, Россия, 25 августа 1867 года.
Этот текст и был зачитан консулом США императору Александру II, вышедшему со своей семьей из Ливадийского дворца, чтобы встретить американских путешественников.
Более всего Марка Твена, по его словам, поразили очень скромное одеяние и простое обхождение российского монарха: «На императоре была фуражка, сюртук, панталоны – все из какой-то гладкой материи, бумажной или полотняной, без всяких драгоценностей, без орденов и регалий, Трудно представить себе костюм, менее бросающийся в глаза». Поприветствовав и поздравив гостей с приездом, император лично повел всех по аллеям парка, показывая все достопримечательности и наиболее интересные растения. Даже демократичных американцев это просто ошеломило. Так, очарованные, они и ходили по прекрасному Ливадийскому парку, а своему августейшему гиду тут же присвоили особый титул – «Украшение рода человеческого». Вот так, ни много ни мало…
Более всего Марка Твена, по его словам, поразили очень скромное одеяние и простое обхождение российского монарха: «На императоре была фуражка, сюртук, панталоны – все из какой-то гладкой материи, бумажной или полотняной, без всяких драгоценностей, без орденов и регалий, Трудно представить себе костюм, менее бросающийся в глаза». Поприветствовав и поздравив гостей с приездом, император лично повел всех по аллеям парка, показывая все достопримечательности и наиболее интересные растения. Даже демократичных американцев это просто ошеломило. Так, очарованные, они и ходили по прекрасному Ливадийскому парку, а своему августейшему гиду тут же присвоили особый титул – «Украшение рода человеческого». Вот так, ни много ни мало…
Конечно, и ялтинская публика была весьма взбудоражена и рада неожиданно прибывшей «иностранной делегации». Единственное, что было досадно для местных обывателей, что не смогли подготовить действительно радушный прием – ведь всех буквально застали врасплох. Но зато всем гостям была предоставлена абсолютная свобода действий и экипажи по городу и окрестностям. Американцы не преминули этим воспользоваться: побывали в великокняжеской Ореанде, поразившей их даже более, чем довольно скромный Ливадийский дворец, увлеченно ездили по другим усадьбам, дачам, деревушкам и даже по горам!.. Если судить по записям Марка Твена, Южный берег Крыма путешественникам очень понравился – многие нашли его даже похожим на свою Сьерра-Неваду. О самой же Ялте Клеменс написал весьма поэтично: «Деревушка Ялта гнездится внизу амфитеатра, который, отступая от моря, понемногу поднимается, и, кажется, что деревушка эта тихо соскользнула сюда откуда-то сверху. В низине раскинулись парки и сады знати, в густой зелени то там, то тут вдруг сверкнет, словно яркий цветок, какой-нибудь дворец. Очень красивое место».
Комментариев нет:
Отправить комментарий